• Главная • Рассказы об Австралии • Другие города • По русскому Северу • Унежма • Малошуйский музей народного быта • Люди и судьбы • Разное •


Другие города

 

• Волшебная страна Европа • По Рейну и Мозелю • Лондон Шерлока Холмса • Брюгге • Впервые в Лондоне • Хоббитон • Анти-Фиджи • Амстердам • Чехия 2006 • История 18-летней давности •


 

Елена Трещева

История 18-летней давности с мистическим оттенком

о поездке к резной церкви и в дом архитектора К. Мельникова

.

От автора сайта:

Елена Трещева (Власихина), так же как и я, закончила ЛИСИ (Ленинградский инженерно-строительный институт), только училась курсом младше. Встретившись недавно в интернете, мы вспомнили общих друзей и те незабываемые годы, когда все мы были молоды, страстно увлечены архитектурой и полны надежд на светлое будущее. Студенческая атмосфера тех лет, свежесть и острота восприятия и постоянное ожидание чуда очень живо отразились в ее рассказе.

   

Как-то раз звонит мне моя подруга и одногруппница Света из Ленинграда и говорит: «Ленка, не хочешь ли ты в ближайшие выходные посетить столицу нашей Родины, Москву?»

В то далекое время я еще не была обременена семьей, детьми и т.д., как говорят, была свободна как ветер, жаждала приключений, впечатлений и эмоций, как, наверное, каждый молодой человек, тем более учившийся на архитектурном факультете. Поэтому я не упускала любой возможности пустится в путешествие и напитаться эмоциями и впечатлениями. Мне было, собственно, даже не важно куда ехать, главное - в хорошей компании, а Светка была компанией хорошей, по крайней мере для меня, так как являлась личностью неординарной, интересной, общение с которой вызывало у меня самые положительные эмоции,  что было проверено на практике, поскольку поездка эта была не первым нашим общим путешествием.

Света все продумала заранее: куда поедем, где будем ночевать. Предложение ее состояло в том, чтобы посетить церковь Знамения Пресвятой Богородицы в д. Дубровицы, в 5 км  от подмосковного Подольска. Надо сказать, что уже тогда Света была достаточно религиозна и, наверное, эта поездка была для нее не только посещением интересного памятника архитектуры, но преследовала сугубо личные цели. На тот момент церковь была на реставрации, но,  возможно, там проходили разовые службы, на которые, забегая вперед, мы не попали.

Эта была программа на субботу, а воскресенье было отдано бесцельному гулянию по Москве, куда глаза поглядят и куда ноги выведут. Мы особо не заморачивались на эту тему, так как, насколько я помню себя тогдашнюю,  всегда ценила элемент непредсказуемости и легкости бытия. Как показывает мой личный жизненный опыт, особо ценные события происходят именно в этот отрезок жизни, когда ничего не планируешь и не ждешь.

Начало нашего путешествия не отличалось оригинальностью. Всякий, кто хоть раз ехал из Ленинграда или Санкт-Петербурга в Москву поездом с Московского вокзала знает, что обычно покупаешь билет на вечер, ночь спишь, в нашем случае в плацкартном вагоне и рано поутру, часов в 6, приезжаешь в столицу. Глаза не продрать, но поскольку поезд уже стоит, нужно непременно выходить, а за окном весенняя прохлада, и не знаешь, надо ли тебе все это или нет, и вообще, зачем ты здесь.

Но вот ты выходишь на платформу, и Москва затягивает тебя щупальцами известных и неизвестных улиц, переулков, площадей, манящих своими красивыми и необычными  названиями, которые есть только в Москве. В отступление от темы скажу, что в столице в то время я бывала довольно часто и она была для меня достаточно знакомой и родной, хотя конечно я не знала ее досконально. Ощущения от этого города у меня всегда были праздничными, волнующими, наполненными впечатлениями, всегда разными и запоминающимися. Чего стоит одно посещение Коломенского, где нет прилизанности, массового скопления народу - тишина, покой, умиротворение и вдобавок сумасшедшей красоты шатровая белая церковь Вознесения, где ты одна, на своей волне, впитываешь в себя всю энергетику этого места, ощущаешь полноту жизни в данный конкретный момент. Берлиозу принадлежит высказывание, что ни в одном произведении готики не видел он такого полного и ясно выраженного стремления ввысь, какое нашёл в Вознесенской церкви в селе Коломенское. (Я повторяю, что эти ощущения - от  Москвы 18-летней давности, потому что новая Москва меня почему то не потрясла и не удивила ничем, ни храмом Христа Спасителя - ни новым манежем, ни площадями с фонтанами, ни подземными шопингами и т.д.). Но не буду отвлекаться на другие поездки в Москву, так как ухожу от темы данного моего рассказа.

Так вот, вышли мы со Светкой на перрон, время раннее, но нам это на руку, так как до Дубровиц еще плыть и плыть.  По-моему мы добирались на электричке, о чем-то мирно беседовали, светило ласковое уже солнышко, настроение становилось все лучше и лучше. Церковь мы нашли быстро и она действительно стоила того, чтобы на нее посмотреть, по крайней мере я на тот момент ни разу не видела у нас в России ничего подобного. Запомнилась она мне своей ажурностью, как будто каменные стены сплошь покрывали белые кружева. Все в этой церкви было непривычно для наших глаз, скорее она похожа на островок Италии с русским духом.

Для справки:

Храм Знамения построен на рубеже XVII-XVIII вв. Это уникальное сооружение в стиле нарышкинского барокко построено по заказу воспитателя Петра I князя Б.А. Голицына. Храм известен как своего рода архитектурная загадка, кусочек Европы в сердце России. Имя зодчего неизвестно (информацию и фото можно почерпнуть на любом сайте, достаточно набрать в инете «Храм знамения в Дубровицах», например http://podolsk.biz/history/pahra-dubrovicy.php, так как своих фото не сохранилось).

Мы осмотрели ее снаружи, она была на тот момент во вполне приличном состоянии, так как выполнена из местного резного камня, а камень, как вы знаете, это вам не штукатурка по кирпичу, все-таки более прочный материал. Внутри все было заставлено лесами,  стоял небольшой лоток со всякого вида церковной продукцией. Я купила маленькую книжечку о церкви, которая благополучно потерялась во время многочисленных моих переездов. Времени на осмотр ушло не так много, поэтому, чтобы скоротать часы до отправления электрички в Москву, мы спустились к речке Пахре, на которой стоит храм, и замечательно понежились на весеннем солнышке на ее берегу.

Но самое интересное в этой поездке для меня, надеюсь и для вас, еще впереди.

Мы вернулись в Москву с чувством выполненного долга и отправились ночевать в вагон, который выполнял функцию привокзальной гостиницы и стоял на приколе тут же на вокзале. Где Света почерпнула эту информацию - неизвестно, но мы благополучно переночевали в закрытом купе почти задаром. Проснулись мы довольно рано, умылись, привели себя в относительный порядок, насколько было возможно в старом купейном вагоне отечественных железных дорог. Вышли на улицу,  погода была непонятная, по небу ходили облачка, которые так и норовили превратиться в тучки, но решено идти гулять - значит решено. Я упорно не хотела решать, куда же нам пойти, но поскольку Светка, похоже, совсем не знала Москву, командовать парадом пришлось мне. Не буду врать, что помню сейчас, по каким улицам мы гуляли, но хорошо помню, что денег у нас было мало, и все равно мы заходили в маленькие магазинчики,  в которых  практически не было ничего привлекательного для нашего кошелька. Все же я купила в специализированном  кофейном магазине «Арабику» в зернах, а в книжном - недорогое, но очень хорошее издание цветных японских гравюр небольшого формата, которое, кстати, впоследствии кто-то увел, взяв посмотреть, как обычно, на часок. Через какое-то время я поняла, что уже нагулялась под девизом «бесцельно», и решила поработать ГИДом для подруги Светы. Подумав, что же меня более всего привлекало на тот момент в Москве, я предложила пройти по Старому Арбату, ощутив его неформальный дух, завернуть в Кривоарбатский переулок посмотреть на  знаменитый не только у нас, но и за рубежом частный дом архитектора-конструктивиста Константина Мельникова. Светку заинтересовала эта идея, так как, повторяюсь, в Москве она не бывала, или бывала проездом.

Надо сказать, что творчеством Мельникова я заинтересовалась еще учась в ЛИСИ,  и до сих пор его постройки очень привлекательны для меня, как для архитектора. Особенно вдохновляют его клуб им. Русакова, собственный дом и павильон для выставки в Париже. Я даже делала макет клуба Русакова на макетировании из обыкновенного торшона  (плотная бумага), чем очень удивила своего препода Святозара Павловича Заварихина, который никак не ожидал от студентки первых курсов такого выбора, поскольку все старались выбрать что-то полегче, чтобы побыстрее получить зачет и особо не напрягаться. Я увидела в глазах своего учителя уважение и интерес, и это дорогого стоило. Почему же я выбрала именно этот объект для макета, об этом потом.

На Арбате для меня все было знакомо и я, расслабившись, волоча ногу за ногу, глазела на все, что там происходило: неформалы собирались кучками, общаясь каждый в своем формате, но что всех связывало, так это медленное потягивание сигарет, как неотъемлемой части всех тусовок. И мне вдруг очень сильно захотелось покурить,  прямо ком в горле встал. Вообще то я не курила по-настоящему, и своих сигарет у меня практически никогда не было, но в компании могла выкурить сигарету-другую, как говорят, на халяву. Я сказала об этом Светке, и она, совершенно некурящая девушка, предложила мне немедленно стрельнуть сигаретку. Как я себя только не уговаривала, что это нормально - попросить у незнакомого человека сигарету - все было тщетно. Я никогда не была особо стеснительна, но тут меня как что-то сковало, я сделала несколько попыток подойти, но в последний момент отказывалась. Так мне пришлось отказаться от этой затеи, а покупать пачку не хотелось - так, знаете ли, купишь и будешь курить, пока не кончится, а втягиваться в это дело не было желания. Почему я обращаю внимание на этот факт, выяснится позже.

Прошлись мы по Старому Арбату и, наконец, повернули в Кривоарбатский переулок к цели своей прогулки – дому К. Мельникова. Он прячется в прилегающей застройке, т.к. отступает от красной линии, и его не сразу заметишь. Картина, которая предстала перед нашими глазами, ничем не отличалась от предыдущего посещения его. Те же подтеки на стенах, отвалившаяся местами штукатурка, заросший палисадник. Окна-соты как будто плакали ржавыми слезами. Мы попытались обойти дом, что нам до конца не удалось, но как оказалось, привлекло внимание его жителя.

Я уже упоминала, что поездок в Москву было много, в том числе и тематических. На втором курсе я, в компании старшекурсников, которые казались мне на тот момент очень авторитетными людьми - больше знающими, больше видевшими, очень творческими, уважаемыми не только мной, но и своими однокурсниками, совершила поездку по постройкам К. Мельникова (эта поездка и вдохновила меня на создание вышеупомянутого макета). Я вписалась в эту компанию, мне кажется только потому, что жила в общежитии с двумя старшими девчонками в одной комнате. Это была своеобразная школа для девочки из провинции, которая сначала тупо слушала умные разговоры, упоминания о каких-то фильмах, книгах, музыке, которых я никогда не слышала, не читала и не видела.     

Постепенно я приобщилась ко всему ранее закрытому для меня и, можно сказать, занялась самообразованием. Это не значит, что я не была образована совсем, у нас дома была большая библиотека, которую я быстро проглотила, сначала приключения и фантастику, потом детективы и зарубежную литературу, затем русскую классику, и напоследок оставалась советская литература, которую я тоже благополучно прочитала. Все книги, которые я читала, были разрешены цензурой, а фильмы, которые смотрела, показывали по телевиденью. Я уже на тот момент закончила архитектурный техникум в г. Волгограде, 5 лет отучилась в музыкальной школе, но все это мне казалось незначительным. До сих пор я благодарна этим людям, которые таскали меня за собой повсюду, хотя совершенно не были обязаны это делать - чего с малолеткой возится. Благодаря им я узнала о кинотеатре Спартак, где пересмотрела всю классику мирового кинематографа, который постепенно, со скрежетом входил в мою душу и сердце. Прочитала в перепечатках Булгакова, Платонова, Хлебникова и т.д. Узнала и полюбила джаз. Врубилась в King Crimson и Jethro Tull и т.п.

Так вот, та поездка была потрясающей с кучей приключений, лазаньем по Московским крышам, обследованием клубов и гаражей, которых у Мельникова в Москве не один и все по-своему интересны. А в финале мы должны были посетить вышеупомянутый дом, но все наши звонки оказались тщетны, в дом нас не пустили.

Как я уже сказала, наши круги возле знаменитого жилища привлекли внимание его обитателей. Когда мы стояли, как вкопанные, у калитки, пытаясь рассмотреть главный вход, к ней подошел пожилой человек и позвонил. Мы поняли: это наш шанс, поскольку сами нажать на звонок не решились бы. Открыть вышел немолодой, но крепкий и жилистый мужчина, который, выйдя, сначала подтянулся на турнике, как бы показав свое физическое здоровье, а затем двинулся к гостю. В этот момент я получила локтем в бок от подруги и услышала от нее фразу: «Ленка, просись в гости!». Я сказала: «Почему я?». В ответ последовало нечто невразумительное, типа: «Потому что я не могу, а ты смелая…», и это  в свете последних событий со стрелянием сигарет! Мы еще попрепирались, выясняя, кто из нас смелее, потом, поняв, что времени на разбирательства  уже не остается, я зажмурилась и выпалила: «А можно к вам в гости? Мы архитекторы из Ленинграда. Фу-у…. »

Скажу сразу, жилистым человеком оказался сын Константина Мельникова – художник Виктор Константинович Мельников. Он немного подумал и сказал: «Приходите завтра»,- как в одноименном фильме. Тут я уже решила идти до конца, наглеть, так наглеть, ответив, что завтра мы не можем, т.к. уезжаем сегодня. Он еще немного подумал и разрешил нам прийти часа через три, предупредив, что экскурсия продлится не более 15 минут. «Конечно, конечно!!!» - выпалили мы в один голос.

Вот оно, счастье! Неужели мы попадем в этот знаменитый дом, причем так спонтанно, без предварительных звонков и договоренностей. Супер-р..!!!

Погода тем временем испортилась, полил дождь, у нас почему-то не было зонтиков, и мы кое-как нашли место в одном из кафе на Калининском проспекте, что было тоже достаточно проблематично, т.к. все рванули с улиц в закрытые помещения, и, скоротав там пару часов, двинулись в обратном направлении. Подойдя к дому, мы уже с полным правом нажали на звонок. Нас впустил хозяин, по пути мы встретились с дочкой Виктора Константиновича, которая уже покидала дом.

Фото не увеличиваетсяДля справки:

Фрагмент статьи из журнала «Коммерческая недвижимость» (автор не указан).

Для собственного дома, где Мельников вдоволь поэкспериментировал с пространством, он использовал проект клуба имени Зуева (неосуществленный им). Два цилиндра (диаметром по 10 м каждый и высотой 8 и 11 м), вписанные друг в друга, круглые стены и бесчисленное множество маленьких окошек по фасаду. Вот примерный абрис здания, о котором пойдет речь. Хотя коротко описать замысловатое строение невозможно.    

Мельников создал его в период расцвета своей творческой деятельности. Конструкция дома столь оригинальна, что впечатленное проектом руководство столицы официально отвело под его возведение земельный участок площадью 720 кв. м. И не где‑нибудь, а на престижном Арбате. Такой случай единственный за всю историю социалистической Москвы. Более того, Мельникову дали ссуду в государственном банке. Аргументом послужило то, что административных типовых зданий здесь много, а еще один такой дом никогда не построят. И действительно, аналогов ему нет. Здание так и осталось экспериментальным. А участниками добровольного эксперимента стали семья Мельникова и сам архитектор, проживший в доме-мастерской всю свою жизнь.

Особо гордился автор экономичностью проекта, постройка выполнена из самых дешевых материалов того времени (кирпича и дерева). Два цилиндра одинакового диаметра (но различных по высоте) пересекаются, не имея внутри ни одной несущей опоры. Фасад первого цилиндра (где центральный вход) срезан стеклянным витражом. Здесь находится парадное окно гостиной. Стена второго цилиндра испещрена шестигранными ромбовидными окнами, напоминающими пчелиные соты. Компактное здание отодвинуто от красной линии улицы в глубь участка, где разбиты цветник и газон, проведены дорожки, посажены березы и фруктовые деревья, а также устроены игровые площадки. Автор смело распорядился внутренним пространством здания. Необычных решений здесь предостаточно. Например, разная высота потолков. В гостиной и мастерской они  чуть менее 5 м, в остальных помещениях по 2,6 и 2,7 м. Также удивляет распределение площадей. Девять помещений (прихожая и коридор, две детские, кухня, рабочая комната хозяйки, туалетная, ванная и уборная) занимают всего около 60 кв.м. Гостиная же и мастерская хозяина, наоборот, просторны - каждое по 50 кв.м. Оказывается, в искусственно созданной диспропорции соотношений есть своя логика. Игра с  пространством и цветом создает впечатление, что внутренние объемы гораздо больше внешних. А это один из способов удивить тех, кому довелось побывать в необычном доме.            Многочисленные окна на цилиндрических стенах тоже оригинальны. Их форма обусловлена особой узорчатой кладкой из цельного кирпича, создающей ажурный каркас стены. Сетка его сформирована путем сдвигов кладки через каждые два ряда то в одну, то в другую сторону. В результате появилась структура с диагонально ориентированными ячейками, кратными шестиугольным окнам. Большую часть таких сквозных пчелиных сот заложили или превратили в ниши, а 60 стали шестиугольными ромбовидными окнами. Идея использования ячеистого каркаса стен интересна тем, что при желании, не нарушая конструкции, можно устраивать новые окна в любом месте цилиндра и закладывать уже существующие. Необычный прием осуществлен и в перекрытиях здания, пересекающиеся, поставленные на ребро доски образуют квадратные ячейки.

Одно из самых больших помещений в доме - гостиная (50 кв. м), где Мельниковы принимали гостей, музицировали, беседовали или просто отдыхали в кругу друзей и родных. Парадное значение комнаты подчеркивает огромная плоскость окна-витража. Интересна история появления малого дополнительного окна. Во время строительства Мельников обратил внимание, что именно через этот просвет в гостиную попадает луч солнца, проглядывающий из‑за скошенной крыши соседнего дома. Так появилось незапланированное ранее окно, причем единственное в проекте имеющее восьмиугольную форму.

Особое место в доме занимает спальня - 43 кв. м. На долю этой круглой комнаты выпала участь стать площадкой экспериментов благоприятных условий ночного отдыха. У Мельникова, всегда много и плодотворно работавшего, существовала собственная теория о пользе совместного сна. И поэтому созданный им интерьер полностью подчинен такой идее. Вся семья (сын, дочь и Константин Степанович с женой) всегда спала в общей комнате. В свободном помещении, кроме трех кроватей, вмонтированных в пол, никакой другой мебели не было. Двуспальную супружескую кровать отгораживали зеркальными ширмами, такие же ширмы стояли и у кроватей детей. Для достижения хорошего отдыха во время сна Мельников применил единый отделочный материал медно-розоватого цвета для стен, пола, потолка, кроватей и даже покрывал. Освещалась спальня двенадцатью шестиугольными окнами.

Каждый член семьи имел свою отдельную рабочую комнату. У детей - крохотные комнатки (4,5 кв. м каждая), где они делали уроки. В плане они выглядят как секторы круга, напоминающие по форме кусочек торта. В каждой детской комнате по одному шестиугольному окну. Жене принадлежала маленькая рабочая комната хозяйки, здесь стояла швейная машинка, обустроено место для глаженья белья. Сам архитектор работал всегда на дому в комнате-мастерской (50 кв. м), освещенной 38 шестиугольными окнами, образующими сложный орнаментальный рисунок. В комнате расположен антресольный балкон, с его высоты Мельников рассматривал разложенные на полу эскизы, проекты, рисунки, живописные работы. Кроме того, с этого же балкона сделан проход на террасу, огражденную глухим парапетом. Особенно хорошо семья проводила здесь время летом, когда на террасе пили чай, отдыхали на воздухе, загорали или любовались зеленью кустов и деревьев, которыми был обсажен небольшой сад вокруг здания. В круглом доме-мастерской Мельников прожил всю свою жизнь. (Конец цитаты).

Ну а теперь о моих  впечатлениях, которые наиболее запомнились.

Мы вошли в прихожую, Виктор Константинович провел небольшую экскурсию по дому, который показался нам довольно уютным, так как все помещения были небольшими, соразмерными человеку. Закончился показ апогеем всего дома – мастерской отца-архитектора, а теперь и сына-художника, которая произвела на нас, конечно, неизгладимое впечатление.

Фото с сайта http://agram.saariste.nl/scripts/index.asp?dir=melnikof&pics=me&tekst=K. Melnikov

Во-первых, игра света и тени. Высокие темные стены как бы пронизывают шестигранные столбы света, льющегося из окон. Они располагаются по всей наружной стене мастерской равномерно, что позволяет осветить ее полностью дневным светом, что очень важно для восприятия художником цвета и т.д. Посредине помещения стоял узенький топчанчик с матрасом, накрытый белой простынкой, в процессе разговора мы поняли, что Виктор Константинович здесь отдыхает и даже спит ночью. Это очень сильно характеризует этого человека, его аскетизм, простоту. Он сел на свой топчан, а мы присели на старые венские стулья, и потекла беседа, которая затянулась вместо обещанных 15 минут на 2-3 часа.

Фото не увеличивается

В основном художник говорил о смысле бытия, об искусстве, а мы были благодарными слушателями. За давностью лет, я не могу привести цитат из нашего разговора, но могу сказать, что такой лекции о жизни - так я могу ее назвать - я не слышала ни до, ни после. Я, естественно, не знаю этого человека, но по одной встрече с ним могу сказать, что слова «интеллигентность», «превалирование духовного над материальным» – не пустой звук. За эти часы Виктор Константинович стал нам родным и близким по духу человеком, я думаю, что мы попали под обаяние его личности настолько, что не хотелось совсем уходить из этого дома, скромно надеюсь, что и мы понравились ему, т.к. он тоже не пытался нас выпроводить.      

Но нам нужно было уезжать, поэтому мы засобирались, стали прощаться и благодарить его за все. Светка от переизбытка чувств даже поцеловала его в щеку и покраснела, как маков цвет. Нам был подарен каталог его работ с автографом мастера. Виктор Константинович и его друг, о котором я упоминала ранее, и который все это время находился в кабинете, примыкавшем к прихожей, проводили нас очень душевно и даже как-то по-родственному, так, по крайней мере, нам показалось.  

Выйдя из дома, мы заторопились на вокзал. Я совершенно не чувствовала под собой ног, мне казалось, что я парила сантиметрах в десяти над мостовой, физически ощущала крылья за спиной, как это бывает во сне. Весь мир перевернулся, или можно сказать, встал на место. Наступило просветление, это ощущение было настолько сильным, что переполняло и выплескивалось наружу. Так вот как, вот зачем, вот что главное…

Вот парю это я, парю над Старым Арбатом, и вдруг вижу, как навстречу мне идет молодой человек, довольно приятной наружности, я пытаюсь его обойти, но мне это не удается, он достает пачку сигарет Мальборо и предлагает мне ее взять, не одну сигарету, а всю пачку. Надо сказать, что тогда Мальборо было не очень доступно для меня, то ли дорого стоило, то ли его не было в свободной продаже. Причем никаких намеков на приставание, знакомство и т.д. Я вспоминаю историю со стрелянием сигаретки и понимаю, что все это, согласитесь как-то странно. Я спрашиваю: «Почему вы даете ее именно мне, у вас что, лишнее?» Он отвечает, что не знает, просто ему не надо. Начинаю судорожно отказываться, хотя все мое нутро вещает: «Ну, возьми, ну возьми, не скуришь сама, угостишь девчонок в общаге». Но я все-таки настойчиво отказываюсь, а он говорит: «Ну возьмите хотя бы одну!». Такой компромисс меня устроил. Я беру сигарету и мы расходимся в разные стороны.

Светка смотрит на меня со значением и говорит сакраментальную фразу, которая и явилась своеобразным логическим финалом этой истории:

-  Ты не думаешь, что мы посетили два храма: один - божий, а другой – человеческий, причем посещение божьего храма помогло нам попасть в человеческий, а этот мужик, словно дьявол, который искушает тебя и хочет опустить на землю. Не опускайся – не кури!

А мне и не хотелось, причем совсем. Я положила сигаретку в сумку - не выбрасывать же. А когда рано утром приехала в Питер и пришла  в еще не проснувшуюся общагу на Фонтанке, обнаружила в коридоре соседку Светку Ягодовскую, рыскавшую в поисках жирных бычков – да, бывало и такое в те далекие времена. Услышав из ее уст: «О… Ленка, нет ли у тебя сигаретки?» (не знаю что ей пришло в голову задать мне этот вопрос, ведь у меня их не было никогда), я из глубин сумки достаю ту самую Мальборо и со спокойной душой вручаю ее Светке. Послание дьявола было передано, но думаю, на Ягодовскую оно никак не могло повлиять, т.к. она не имела к этому никакого отношения.

Сейчас, вспоминая эту историю, я понимаю, что действительно в жизни бывают такие ситуации, что все происходит закономерно, как-то вытекает одно из другого. И еще: это была потрясающая встреча с потрясающим человеком, который был прост и велик,  и нес свет совершенно незнакомым людям, отдавая его даром. Особенно это актуально в наше время, время олигархов, богатых и бедных, где кажется, что мерилом нашего существования на этой земле является твердая валюта, когда ради материальных ценностей человек способен на все, и нет конца этой гонке. Существуют другие ценности, другая философия.

Действительно, есть над чем задуматься, не правда ли?

.

Елена Трещева (в студенчестве Власихина)

Сентябрь 2007 г.

 

.


Главная       Другие города